Мечтатель в мире Форсайтов

Улица Ромера Флориша - пожалуй одна из самых шикарных, вычурных и приторно-богатых улиц даже для Буды. Это место обитания статусных людей и организаций, где живут исключительно в частных виллах и пентхаусах, где за воротами раскинулись идеальные парки с лужайками, фонтанами и теннисными кортами, где перед парадными припаркованы блестящие спорткары и кабриолеты, где все имеет свою цену в процентах и облигациях, где претендуют на респектабельность, но признают лишь права собственности.  Если бы Джон Голсуорси писал "Сагу о Форсайтах" в Будапеште, он непременно поселил бы представителей этой чудной семьи на улице Ромера Флориша.

Однако среди статусных вил и резиденций есть один дом, заброшенный и старый, окруженный раньше густым садом с редкими и ценными своим возрастом деревьями, но теперь практически полностью вырубленном. И пусть обнаженный и заброшенный - это единственный дом с душой на всей улице. Это дом семьи Фридьеша (Фридриха) Фесля, одного из самых выдающихся венгерских архитекторов эпохи романтизма, создателя знаменитого бального дворца, а теперь и концертного зала на берегу Дуная - Вигадо.

Дом семьи Фридриха Фесля, Rómer Flóris u. 52-54, Будапешт.

История Фридриха во многом созвучна с историей еще одного героя "Саги о Форсайтах" - молодого архитектора Филиппа Босини. Возможно, не погибни он трагически в самом начале романа, его судьба могла бы сложится так же как и судьба Фесля, иначе говоря, как судьба человека мечтающего и творящего, но живущего и работающего в мире Форсайтов. Дельцы, и банкиры, коммерсанты и акционеры, люди, которые "ни во что не верят, но могут извлечь выгоду из всего", чье богатство и благополучие делают возможным искусство, науку, литературу и даже религию - так пишет о них Голсуорси.

История Фридриха, как и истории многих героев в романах, начинается с путешествия. В 18 лет он оставил родной Пешт, где его отец и братья трудились мастерами в гильдии резчиков по камню и отправился в Мюнхен, осваивать более высокие материи в Академии Изящных Искусств. В 1839 году, когда Фридрих начал свое обучение, Мюнхен был центром архитектурных инноваций Центральной Европы и процветал при правлении короля Максимилиана Баварского. Академия не только давала возможность учиться у великих архитекторов того времени, но и стать частью целого поколения молодых талантов, которых притягивал в то время этот город. Здесь, в атмосфере творческого laissez faire, а также безграничного экспериментирования и развивался талант Фридриха. Искусство для него было сродни свободному полету, оно не признавало стилей и канонов, но основывалось на силе идей, интерпретаций и оригинальности, а значит не имело границ. Кроме архитектуры Фридрих также увлекался живописью, и причудливо соединял два эти направления в своих работах, создавая совершенно особый неповторимый вид искусства. Даже не портрете, написанном вскоре после его возвращения из академии, он изображен с кистью в образе художника.

 Фридьеш Фесль (1821–1884). Художник: Kарой Штерио (1847)

Однако как и для любого мастера, для Фридриха также пришло время выйти со своими работами в жизнь, и вот здесь-то его искусство свободы и мечты столкнулось с миром Форсайтов. Вместо того чтобы присоединится к профессиональной гильдии архитекторов Пешта, через которую обычно распределялись все сколько-нибудь значимые заказы не только в городе, но и за его пределами, Фридрих с еще двумя молодыми архитекторами Леопольдом (Липотем) Каузером и Чральзом (Каройем) Герштером основал собственную архитектурную ассоциацию. Все они учились своему делу в академии искусств, и хотели создавать, а не просто строить. Однако в то время ни один проект не мог быть осуществлен, если его план не был заверен подписью мастера гильдии. К счастью для всех троих Липот Каузер уже обладал званием "мастера строителя", и мог в будущем рассчитывать быть принятым в гильдию. Однако пока этого не случилось, проекты подписывал Лоринц Зофаль,  хорошим другом семьи Каузеров, и почтенный член гильдии. Получив таким образом некоторую "официальность" молодые архитекторы взялись за работу со всем энтузиазмом: Фридрих Фесль создавал великолепные планы, Герштер взял на себя техническую часть, а Каузер занимался непосредственно строительством. 

Будучи свободными архитекторами вне гильдии, они конечно не могли рассчитывать на ее поддержку в получении заказов, поэтому большинство проектов доставалось им благодаря личным дружественным и родственным связям. Заказы гильдии в Будапеште и за его пределами делались в основном аристократами, и ведущие архитекторы трудились над созданием замков, вилл и поместий на обширных территориях венгерской пусты.  Заказчиками же Фридриха и его коллег стали богатые и влиятельные представители буржуазии,  банкира и коммерсанты, торговцы и промышленники,  одним словом те самые Форсайты, чьи деньги не могли купить аристократизм, но могли позволить аристократический образ жизни. Однако, как и всякие Форсайты, они не могли вкладывать свои драгоценные средства в такое бесполезное и невыгодное предприятие как строителтство замков и вилл. Вместо этого Фридрих и его молодые со-авторы проектировали фабрики и пивоварни, банки и торговые биржи, хозяйственный помещения и многоквартирные дома, и лишь изредка частные особняки и церкви. 

Было ли тут возможно искусство или все же только строительство? Трое энтузиастов верили в себя и задались целью "избавить Пешт от однообразия настолько, насколько это было в их силах", как сами же и определяли свое призвание. Более того в уставе своей ассоциации они обозначили что будут бороться за ее более высокое признание архитектуры  и продвигать современные идеи объединения стиля и целесообразности. Одним из их первых проектов был дом Освальдов, построенный для братьев Йожефа и Анталя Освальдов, богатых торговцев из Мюнхена, превративших его в роскошный отель. Созданный в середине 19 века, этот дом до сих пор стоит на улице Надор рядом с моим университетом. 

Дом Освальдов - Отель Континенталь, Будапешт, 1910г (kitervezte.hu).

Дом Освальдов - Отель Континенталь, 1897г. (kitervezte.hu)

Дом Освальдов сегодня (kitervezte.hu)

Фасад дома Освальдов (kitervezte.hu)

Другими интересными клиентами Фридриха были торговцы свининой из Кобаньи, пригорода Пешта, где сам он жил в те годы. К 1870 году держать свиней в Пеште было запрещено, поэтому торговцы перебрались в пригород, куда свозили животных со всей страны и даже из Балканских провинций, чтобы потом отправить на рынки по всей Европе. Строить приходилось не только дома для свинозаводчиков, но также и все сопутствующие торговле помещения, включая гостиницы, таверны, хлева для животных, амбары и свинобойни. 

Даже из совсем скромных проектов Фесль умудрялся создавать настоящие чудеса. Например, вот эти фигурные решетки для оформления набережной в городе Вац, которые оригинально предназначались для здания Парламента, но попали сюда,

или вот такой павильон для городского парка Пешта...

Дизайн павильона для Городского Парка, Фридрих Фесль 1860г.

И все же это было далеко от творчества мечты и свободы... Сидя на своей веранде в Кобанье, или как он выражался в своем "стеклянном замке", Фридрих рисовал фантастические дворцы и памятники, орнаменты украшения колонн и башен, интерьеры и декоративную мебель, фасады своих призрачных строений мечты, которые оставались мечтами на бумаге...

Небольшой отдушиной для Фридриха служили тендеры, ведь они обещали больше свободы в разработке проектов и больше демократии в определении победителей. Однако и здесь он не мог использовать свою фантазию свободно. Совсем уж необычные идеи скорее оттолкнули бы, чем привлекли на его сторону внимание жюри. Чаще всего, создавая проекты для тендеров, он в итоге не отправлял их на конкурс. Счастье творческого человека в самом процессе создания, в чувствах и эмоциях, которое оно дарит. Думаю Фридриху и вправду было не так уж важно, что станет с его проектами потом, он просто был счастлив создавая их. Иногда художник внутри него брал верх над архитектором.

И все же одну мечту Фесль смог воплотить в реальность - сказочный дворец Вигадо до сих пор блистает в лучах закатного солнца на Дунае. Одним из частых заказчиков Фесля был муниципальный совет города Пешта, чему вероятно способствовал тот факт, что один из  его братьев был членом этого совета. В 1859 году совет поручил Фридриху воссоздать разрушенный пушками австро-венгерской революции бальный дворец. Однако и тут архитектору пришлось принять во внимание целый ряд жалоб и пожеланий. Совет хотел, чтобы Фесль использовал изначальные наброски своего предшественника и учителя Джозефа Хилда, увеличил высоту здания за счет ризалита, использовал фрески для внутренней отделки, а также греческие статуи и кориотиды во внешнем оформлении. Сам же Фесль хотел разработать собственный дизайн для интерьера, использовать мозаики для отделки и выполнить статуи и колонны в венгерском национальном стиле вместо греческого. К тому же ему пришлось вступит в войну с целым кварталом местных жителей, которым более высокое здание заслонило бы панорамный вид на променад. В конечном счете приемлемый компромисс был достигнут и Фесль получил возможность воплотить многие из своих идей. Таким образом колонны были украшены не греческими профилями а усатыми венгерскими гусарами, танцующие девушки приобрели лица венгерских пастушек, а отделка интерьера - венгерские народные мотивы. Многие приписывали Фридриху возрождение национальной идеи в искусстве, однако ни национальные ни политические мотивы не играли особой роли для него. Использовать все эти элементы влекла  его свобода и оригинальность, творческая новизна, в противовес каноническим понятиям красоты и стиля. 

Колонна с головой гусара, наброски для Вигадо

Зеркало с фольклорными фигурками 

Конечно, такие вольности не могли заслужить хвалебных отзывов у тогдашних критиков. Смешение стилей и использование уникальных орнаментов было признанно неэстетичным, не соответствующим ни стилю, ни эпохе. Что думал об этом Фридрих? Думаю его и это мало волновало. Творчество уже свершилось и привлекало новое творчество. Вигадо принимал Ференца Листа, Клода Дебюсси, Александра Дюма сына, Иогана Брамса и многих других. 

Вигадо

Пусть и не все, что создавал Фридрих, удавалось построить, и многие его здание не сохранились, но те что остались, ни в коем случае нельзя назвать однообразными. Даже сейчас некоторые из его проектов возвращаются на прежние места. Например, летние кафе-павильоны опять будут открыты для любителей кофе и сладостей в городском парке Пешта.

***

На удице Ромера Флориша цветут вековые каштаны, воздух густо пахнет сиренью и акацией, ветер сметает белые и розовые лепестки вдоль тротуара.  Пустой и заброшенный дом с башенкой флигеля мужественно стоит выпятив грудь чудом сохранившейся веранды. Он все еще держит лицо перед своими соседями Форсайтами. Дрозды снуют в траве, наполняя разноголосыми переливами остатки когда-то густого парка. Но дельцы уже держат нос по ветру. Куча строительного мусора вырастает перед воротами. "Дом не представляет архитектурной ценности", "указом таким-то от такого-то числа списан из каталога исторического наследия", парк тоже лишился защиты, как памятник природы. Независимые журналисты пишут о проекте шикарного отеля, другие о жилых апартаментах класса люкс. Уметь извлечь выгоду из всего, даже из искусства - кредо Форсайтов. Но и они не властны над мечтами. За все их деньги не купить отражения облаков в стрельчатых окнах Вигадо, не заставить тысячи слушателей задержать дыхание, когда мелодии Брамса наполняют залы. И может когда-нибудь дрозды снова будут петь среди зарослей старого парка, и огонь фонаря зажжется в сумерках над белым крыльцом веранды, и другой молодой мечтатель будет вдыхать запах каштанов, создавая свои творения...